На полянке у Бианки

Двадцать минут езды на электричке, десять минут неспешным шагом по пыльным улицам поселка Лебяжье, навечно застрявшего в  социализме, и … вуаля!

В шикарном сосновом лесу мы бродим по мягким хвойным дорожкам в поисках заповедной Бианкиной полянки.
Где-то здесь!
Вот-вот…
 уже дрожат от нетерпения наши тени!

Посёлку городского  типа Лебяжье 402 годика. Или 405.  Или вообще 511.
С чёткими датами у нас в стране напряжёнка, но бесспорно, посёлок древний.
Хотя по нему не скажешь, нет…

Славное историческое прошлое не оставило памяти на его тихих улочках.
Ничего не осталось от шведов, владевших этой землей, ни от фельдмаршала Шереметова и его потомков, владельцев этого имения….Ничего…

Из громких имён часто вспоминают две фамилии.
Салтыков-Щедрин и Бианки.

Михаил Евграфович жил в Лебяжье в 1878–1879 годах.
Свою усадьбу он называл «Убежище Монрепо», а о Лебяжье писал: «Местность обыкновенная, нельзя сказать, чтоб живописная, чтоб веселая, но, несомненно, весёлонравная».

Весёлонравный характер местности  сохранился до наших дней.
Причем отыгрался на самом Михаиле Евграфовиче.

Несколько лет назад около здания поселковой администрации  великому русскому писателю был установлен памятник.

По инициативе, активном  содействии и финансовом обеспечении партии Единая Россия.
В  связи с этим фактом слезу из глаз выбивают  цитаты Салтыкова-Щедрина, отлитые в бронзе.

Безусловно, члены  партия Единая Россия, как никто другой в нашем Отечестве не процветают, не утопают, а стоят, жертвуют и самоотвергаются!

А вот собственно и сам памятник.
Народная тропа не заросла, конечно, но покрылась лёгким флёром забвения и пофигизма.

Свое название посёлок получил благодаря большим стаям лебедей, которые облюбовали этот берег Финского залива.
Образ белого лебедя на здании поселковой администрации… и в виде лавки усталому путнику.

В день ВМФ лебяжинцы веселились на площади.
Ретро-песни взлетали в синее небо.
Глубоким волнующим контральто дама пела о том, как она была влюблена, и что теперь? Она-то думала это весна, а это — оттепель…

Задерживаться в эпицентре гуляний поселян и поселянок мы не стали.
Полянка Бианки манила нас, и мы не стали сопротивляться.
Мы отдались этой великолепной зелени с радостью, с восторгом, с традиционной фляжкой коньяка и с фруктовыми карамельками.

С упорством юных натуралистов мы искали место, где была дача знаменитого советского писателя Виталия Валентиновича Бианки.
В  начале XX века этот дом  был  центром культурной жизни посёлка.
Сюда съезжались представители научной общественности Петербурга.
Здесь Виталий Бианки открывал для себя родную природу.
Где, где он это делал, спрашивали мы друг друга, блуждая по бесконечным дорожкам шикарного соснового леса.
Периодически натыкались на высоченные заборы, скрывающие не просто дачи, а целые имения, состоящие из нескольких строений.
Приставали к местным жителям. И получили лаконичный ответ от пожилой дамы.

- Вот она и есть,  поляна Бианки.

- Где? Вот прямо здесь? Где стоим?

- Да, вот здесь он гулял, дом стоял немного подальше, он не сохранился, к сожалению.

Ощущая всеми фибрами души неизреченную прелесть родной природы, тщательно изученной писателем Бианки, мы стали бесцельно бродить по лесу, задирая голову, чтобы полюбоваться  кружевом сосновых веток.

Так бесцельно перебирая ногами, мы дошли до небольшой детской площадки, распложеной напротив очередного высоченного забора, скрывающего чьё-то имение…

Сели на лавочку.
Площадка как площадка.
И тут подняли глаза наверх и обомлели – там, среди сосновых крепких веток, качались на ветру две фигуры, сильно похожие на человеческие трупы, распятые убийцей-маньяком.

При ближайшем рассмотрении трупы оказались чучелами мужского и женского пола, выполненные с большим мастерством и фантазией.
Оба чучела сидели на метлах, изображая счастье полёта. Еле сдерживаемое счастье.
Лицо женского чучела я даже не стала рассматривать. Достаточно насладилась соседней физиономией.
Но дама тоже сражала наповал...

О вкусах не спорят.

Художника каждый может обидеть.

Не нравится – отойди.

Я всё понимаю.

Я толерантна, креативна и современна.

Я не понимаю только одно – зачем было так корячиться, ползая  по сосне,  чтобы растянуть в  невероятном пароксизме два жутких чучела, способных напугать взрослого человека?

Это воспитывает в ребёнке чувство прекрасного?

В глубоком недоумении вышли мы на берег Финского залива. Пустынный. Холодный.
Спрятались за дюну….

Подумали о жизни…

Действительно, очень красивые места, очень красивый сосновый бор…
Понятно, почему общественность посёлка так быстро организовалась и добилась присвоения этой красотище статус особо охраняемой природной территории.

Ведь и глазом бы моргнуть никто не успел, как вся земля была бы поделена на новорусские усадьбы, владельцы которых не птичек и бабочек изучали, а распинали бы на соснах пока ещё чучела. А кто знает, что будут распинать, выросшие на таком креативе дети?

Много умных мыслей ворочается в голове, когда смотришь на этот ужасный прекрасный Божий мир.

Да, жизнь великолепна и увлекательна!
Когда есть море и солнце, когда есть подруга, с которой можно  сидеть в тёплой дюне, попивать коньяк, говорить на разные темы, удивляться увиденному, и радоваться. Что живешь.

Как метко заметил мой виртуальный друг Саша yjdfzgjgsnrf, матерщинник, ёрник и задира: