Путевые заметки

А вот недавно наш Салон на колёсах в Ивангород ездил. 

В компанию Женского клуба удачно внедрились мужчины, среди которых был Фёдор Николаевич.

С его светлого портрета я и начну рассказ.

Тяжёлое лето было в этом году у Фёдора Николаевича. Очень тяжёлое.
Несчастья происходят, как правило, неожиданно и оглушительно. Они безжалостно раскатывают человеческую душу и очень важно, чтобы рядом были сочувствующие люди.

Мы, коллеги по Университету, хоть и не работаем вместе уже 3 года, поддержали в трудные минуты нашего прекрасного математика. 

Меня всегда очень трогают примеры человеческой поддержки и участия.
Редко это сейчас, к сожалению, происходит, но  настоящие искренние чувства и движения сердца очень впечатляют.

Мы и в Ивангород поехали компанией бывших преподавателей, что придало ещё больше тепла и хорошего настроения нашему дружному Салону на колесах.

Итак, мы поколесили из Соснового Бора мимо атомной станции, мимо древней Копорской крепости. У стен этой многострадальной святыни Северо-запада проходил фольклорный фестиваль «Копорская потеха». Против фестиваля ничего не имею, но вот многочисленные палатки с продажей всякого добра и еды вступали в такой диссонанс с седой каменной стариной! Что-то не так.

Наше общество необъятного потребления и повсеместной торговли заполонило собой всё что можно и что нельзя!
С трудом выбирали ракурс для фотографии, чтобы не попали в кадр многочисленные торговые ряды.

После Копорской крепости мы заехали в деревню Котлы в церковь Св. Николая Чудотворца.
Невероятно красивую.

Семь лет с 1881 по 1888 год она строилась по проекту архитектора Н.Н. Никонова. Долго строилась. На средства и трудом прихожан. Освящал храм великий русский праведник св.  Иоанн Кронштадтский.

В годы войны с 1941 по 1942 год на территории  деревни немцами был организован концлагерь, а в помещениях храма содержались советские военнопленные.

Сейчас на месте захоронения узников стоит скромный обелиск.

Не забыли потомки.

А потом мы отправились в Копорье на земли, более 100 лет принадлежавшие старинному дворянскому роду Зиновьевых.

Именно на земли!
Потому что кроме земли, старинной липовой аллеи и развалин некогда богатейшей усадьбы  не осталось ничего.
Ничего! Всё стёрто.
Чисто так стёрто…Как словно и не было никогда.

И вот, наконец, мы приехали в Ивангород.
Чистый, по провинциальному уютный, тихий, малолюдный.

Симпатичные газоны около типовых пятиэтажек – отрада для глаз!
На них не растут безумные пальмы из пластиковых бутылок и не размножаются старые  автопокрышки. Жители любовно мастерят сказочные композиции из природных материалов.

Пообедав в замечательной столовой на 150 рублей, мы отправились в Ивангородскую крепость, памятник военно-оборонительного зодчества 15-18 веков.
Самая древняя часть крепости была построена во времена царя Ивана III в 1492 году .

Крепость большая, в хорошем отреставрированном состоянии, чистота, простор  и… ни одного человека.
Наш Салон на колёсах был единственной экскурсией. Оно, конечно, приятно, бродить в одиночестве под мощной громадой крепостных стен, но как-то странно….Никого!

Предполагаю, что отсутствие туристов как-то связано с  въездом в город по пропускам.

Для меня это совсем непонятно.
Ведь, пересекая границу с Эстонией, человек  и так проходит пограничный контроль, зачем ограничивать въезд в город?

Мы поднялись на крепостную стену и стали обозревать великолепные виды реки Нарвы и стоящую на том, буржуазном уже берегу Нарвскую крепость.

Развеселились почему-то вовсю.

Фёдор Николаевич стал пристраивать фотоаппарат для съёмки, а я быстро сделала его портрет с вытянутой рукой. С многозначительно вытянутой рукой… Отсель грозить мы будем!

День был чудесный!

Солнечный, радостный!
На том берегу гуляли эстонцы и эстонки.
Они неторопливо совершали променад по безупречно чистой набережной, украшенной безупречно чистыми газонами с безупречно аккуратными цветниками. Никаких машин, никакой суеты. Чинно. Благородно. Буржуазно.

Наш берег Нарвы, российский, выглядел пролетарски скромно.
Густо заросший и поделённый на участки с высокими заборами, берег был безлюден и мрачен. Никого. Заборы и дома. Дома и заборы.

Я громко выразила свое недоумение.

Патриотичные граждане мне ответили, что эстонцы специально так вылизали свой берег, чтобы мы смотрели и завидовали.
И я позавидовала.
А потом перестала завидовать и занялась фотографированием друзей на фоне красивых вод Нарвы. Или Наровы?

Покинув крепость, мы отправились в фабричное предместье Иваногорода, в район Парусинка.

Посмотрели на  мерзость запустения.
А ведь здесь был реализован  замечательный проект легендарного финансиста, первого управляющего Государственным банком России, промышленника и крупнейшего российского благотворителя XIX в. Александра Людвиговича Штиглица.

В 1845-1851 гг. он построил в Ивангородском форштадте две мануфактуры - суконную и льнопрядильную,  поселок для рабочих по образцу английских фабричных поселений, с больницей, библиотекой, столовой, училищем. Вблизи усадьбы и посёлка разбил парк, который предназначался для рабочих фабрики Штиглица. К концу 1860-х годов на фабрике Штиглица работает 1715 человек.

Спустя полтора века от былого величия и размаха остался только жуткий памятник забвения и печали.

Здесь же, на землях фабрики построена церковь во имя Святой Троицы.
На возведение православной церкви в Ивангороде Александра Людвиговича Штиглица подвигла тяжелая болезнь его жены Каролины. Церковь заложена 22 июня 1873 года и освящена 17 августа 1875 года митрополитом Исидором.
В течение двух лет здесь работали итальянские и русские мастера.
В 1875 году церковь Святой Троицы приняла первых прихожан.

Сегодня белоснежная, воздушная красавица церковь находится на территории, ограждённой забором с грозными табличками «Проезд запрещен».

Автобусы с туристами, впрочем, проезжают. Прихожане, видимо приходят, богослужения проводятся. За забором. С грозными табличками.

Мы зашли в пустой храм.

Усыпальница барона Штиглица и его супруги была закрыта. Служитель открыл дверь, провел нас в помещение с красивыми отреставрированными надгробиями барона и баронессы.

Хорошо, что справедливость восторжествовала, и последний приют истинного патриота России содержится в достойном виде.

Но…

Какая-то грусть и чувство стыда, неловкости какой-то…

Штиглиц говорил:
«Отец мой и я нашли свое состояние в России. Если она окажется несостоятельной, то и я готов потерять вместе с нею свое состояние».

Нет Штиглица, нет его состояния. Нет его фабрик, домов, больниц, ничего нет.

А Россия есть.

Это скромное деревянное сооружение с буквами ПУТИН я сфотографировала около дороги, ведущей к святому источнику Пиллово.

На обратном пути мы заехали на источник.

Там хорошо.
Часовенка. Рубленная купель для омовения.

Целый комплекс построен для всех боголюбивых путников, стремящихся припасть к источнику, открытому по воле самой Богородицы.

У нас было время побыть около источника, набрать воды, подумать, всмотреться в высокое небо над Ижорской возвышенностью. Попробовать уложить в голове увиденное, услышанное…
Это было непросто.

Моё первое путешествие в Ивангород оказалось сложным по эмоциональному восприятию.

Хотя… а что в нашей жизни легко?