Скованные одной цепью

Когда за окном надрывно куксится плаксивая февральская слякоть, хочется одного. Выпить.
Но пить я больше не могу.

Тогда хочется другого. Умничать.
Рассуждать. Делиться своими размышлениями с окружающим миром.

А умничать я могу. И делиться обожаю. Всем люблю делиться. Хлебом, солью, сигаретами, размышлениями.

И вот что я думаю...

В учебной части филиала университета, в котором я когда-то работала, было такое правило: среда - не приёмный день.
Это касалось бестолковых студентов, которые с утра до вечера тянулись за справками и отрывали специалистов от бесконечного экстаза с документами.
Но иногда заочники, взрослые люди, отпросившись с работы, приезжали за учебной справкой и в среду. Приезжали из соседнего города. И специалист Екатерина, сделав очень озабоченно лицо, говорила, нет, извините, у меня сегодня не приемный день, я не могу вам выдать справку. Бедный заочник взволнованно заикаясь, рассказывает, что его отпустили работы только сегодня и он приехал из другого города…

- Нет, - Екатерина даже отрывала лицо от бумажек и улыбалась сочувственно, - нет, закройте, пожалуйста, дверь, вы мешаете мне работать с документами.

В этой истории нет ничего неприличного, если бы не одно обстоятельство.

Частенько Екатерина в этот момент не работала с документами, а сидела ВКонтакте. И выдать справку человеку, который час трясся в авто, чтобы эту несчастную справку забрать, она могла легко и непринуждённо.

Но она не делала это.

Я не знаю почему, но смею предположить, что …

Что приятно чувствовать себя вершителем если не судьбы другого человека, то хотя бы некоторых моментов этой судьбы!

Одним своим небрежным словом заставить человека сначала униженно просить, потом возвращаться домой, потом приезжать снова … Одним словом!

Чем не соблазн для человека, который сам, будучи в роли просителя много раз получал отказы в разных присутственных местах?

У Екатерины был больной ребенок, и его слабенькое здоровье вынуждало мать обходить многие кабинеты  лечебных учреждений и социальных служб. И сколько раз чиновники с рыбьими глазами указывали ей на дверь. То день не приёмный, то справка не того образца, то нет разрешения, отсутствует подпись…

Тетёньки, сидящие в этих кабинетах, всегда имеют вид раздражённый и равнодушный. Они  умело отфутболивают посетителей. А посетители упрашивают, пускают слезу, пытаются разжалобить,  чтобы добиться своего.

Вероятно, намаявшись в этих присутственных местах и получив порции унижения и наплевательства в душу, Екатерина, не упускала возможности взять реванш на своём рабочем месте. Она отыгрывалась на тех, кто в данный момент зависел от неё, глумилась над заочниками так, как над ней глумились в других кабинетах.

А злой и уставший заочник вернулся домой и полученную порцию наплевательства, даже приправленную улыбкой, вывалил на чью-нибудь беззащитную голову.

А та голова через какое-то время тоже отыгралась на ком-то…

Мы все скованы одной цепью.

Цепью, состоящей из звеньев равнодушия, наплевательства, хамства, злобы.

Цепью, крепчающей с каждым днем на одной простой как грабли, но очень лукавой мысли – а я что, лох что ли? Меня послали и я пошлю. Меня оскорбили и я врежу. Меня обидели и я поиздеваюсь. Меня толкнули, так я пну! Потому что не лох! Потому что не позволю!

И схватываются звенья, и вырастают новые, и бесконечна эта цепь, ведущая нас по жизни, как поводырь слепых.

Цепь, которая пока ещё спокойно лежит у наших ног, но ведь  она может  затягиваться узлом на шее.

И вот я подумала.

Иногда я занимаюсь этим странным делом. Вопреки современным трендам.

И вот я подумала.

Что я достаточно сильна и независима чтобы … порвать цепь. Не всю конечно. А только то, что на меня падает.

Я научилась не принимать и не передавать хамство и злость, кинутые мне в общественном месте, дальше по цепочке. На самом деле это просто.

Не принимать и не передавать!

Всё!

Мне хамят – пофиг. Отвечу вежливо и выйду вон, не зацепив ни грамма ядовитого плевка.

Да, это нелегко.

Да, глядя в рыбье лицо, заплывшее ядом, так и хочется проглотить обиду, а потом выплюнуть её, сорвавшись на визг где-нибудь и на кого-нибудь…

Нельзя.

Я учусь помогать незнакомым мне людям, даже если мне это не очень хочется. Ведь я могу и не делать ничего. И не узнает никто. А человеку надо. И я могу это сделать. А могу и не сделать. Потому что лениво. И возни много. А я не обязана.
Но я могу.
Но лениво.
Но я могу!

Дать волю агрессии и лени легко. Заставить себя разорвать эту цепь очень трудно. Но возможно.
Всё возможно. Надо только захотеть.

В детстве я очень любила рассматривать картинки датского художника Херлуфа Бидструпа.
Четыре тома карикатур. Очень смешно обличающие человеческие пороки.
Одним рассказом в картинках я и закончу свои размышлизмы.