Согласно гениальному плану моей жизни, вчера вечером я должна была поставить и нарядить ёлку. Жестоким усилием воли. Потому что ёлку мне ставить в этом году совсем не хочется. Нет никакого настроения. Но надо. Ради тётушки. Ради Матильды. Ради мира во всём мире и людей доброй воли.
И я решила. Всё. Сейчас начну.
Но потом решила сначала почитать “Раковый корпус” Александра Солженицына, любимую книгу natleo_pat , в чём тут же вечером ей и поклялась. Что, мол, сейчас возьму планшет, лягу на кроватку и буду читать. И совесть моя при этом была совершенно чиста. Я же не давала слово ёлке, что я ей поставлю? Не давала. А Наталье давала.
Ну и вот.
Ёлка продолжала влачить своё скорбное антресольное существование, а я с планшетом улеглась на кроватку, включила его и …
Получи фашист гранату! Как бы сказал планшет и зажал клавиатуру… То есть на его на экране клавиатура перестала появляться. Категорически. Никак.
На экране всё время появлялся безумный яндекс-дзен с безумными же графоманскими почесухами всяких граждан, а клавиатуры не было. Я удивилась. Я потрясла планшет, перезагрузила, включила-выключила, покрутила его по часовой стрелке и против. Потом я тихонько постучала по нему молотком и аккуратно поковыряла отверткой.
Клавиатуры не было!
Я так расстроилась, что весь остаток вечера и начало ночи тарабанила по планшету пальцами, изучала настройки, нажимала всякие указатели…Клавиатуры не было!
В яростном бессилии я закинула гадкий гаджет под кровать и забылась тревожным сном.
И снилось мне, что иду я по улице, а за мной идёт маньяк-убийца-потрошитель. Идёт с целью меня убить и может быть даже надругаться.
Я, чувствуя за спиной его тяжёлое дыхание, решила бежать и, добежав до аптеки, схватилась за стеклянную аптечную дверь. Там, в уюте аптечного рая толпились граждане и я надеялась, что через секунду окажусь под их защитой.
Но как это часто бывает во сне, силы меня покинули, дверь я открыть не могла, а костлявая рука маньяка-убийцы-потрошителя в рыжем противном свитере уже опустилась на моё плечо.
И я решила заорать! Да так громко, чтобы вся мировая общественность услышала мой предсмертный вопль и содрогнулась от ужаса. И я так заорала…так заорала…что аж проснулась.
Резкий переход от погони, тяжёлого дыхания маньяка и собственного ора в покойную тишину комнаты, начисто лишил меня сообразительности и я растерялась. Где я?
Рядом проснулась Матильда и посмотрела на меня сонными подслеповатыми глазами – кто ты???
Я, наконец, вспомнила всё, но уснуть уже не могла. Ночь была безжалостно порвана на клочки!
А я всё думала, почему маньяк был в рыжем свитере?
Когда они уволили нашего директора, я молчала. Считала, что вмешиваться в эти проблемы мне не стоит. Ради общего благородного дела, которое мы делали. Нет, конечно, я была сильно возмущена, потому что увольнение было несправедливым, вопиющим по наглости, бессмысленным по содержанию. Но…
Journal information