Хорошо!

Вчера было плохо. А сегодня хорошо. 

Так бывает.

Сегодня хорошо. А вчера было плохо. 

Но об этом я напишу завтра. 

О том, как мне сегодня было хорошо, я напишу завтра. Мне так удобно. Нельзя сразу писать о том, что было хорошо, а то напишу, что было хорошо, а мне р-р-р-раз и сразу станет плохо, что совсем не хорошо. А завтра ничего. Завтра будет ещё лучше. 

А сегодня я напишу про Хармса. Я, знаете ли, Хармса очень люблю.

Поэтому, кто Хармса не любит, может дальше не читать. Я вам в утешение фотографию наших Балтийских далей покажу. Вот. Смотрите. Мне не жалко.

Первый раз я прочитала Хармса в возрасте очень юном. В школьном. 

Я тогда очень много читала. Как кинговский лангоньер пожирала книги, и насытиться не могла. 

У тётушки моей была шикарная библиотека. На стеллажах с Цвейгом, Мопассаном и Золя спокойно лежали книги Самиздата, напечатанные на тонкой бумаге через копирку. 

Книг было несколько, но я запомнила только «Собачье сердце» и литературные анекдоты Хармса. «Собачье сердце» не произвело на меня никакого впечатления. Бред и чушь, подумала я.

Зато литературные анекдоты  просто сразили наповал. А как иначе? В школе нам с придыханием рассказывают, что Пушкин, это наше всё, Гоголь это наше всё, а тут синим по белому напечатано:

Однажды Пушкин решил испугать Тургенева и спрятался на Тверском бульваре под лавкой. А Гоголь тоже решил в этот день испугать Тургенева, переоделся Пушкиным и спрятался под другой лавкой. Тут Тургенев идет. Как они оба выскочат!..
 

Когда я выросла и перестала жрать книги без разбору, я стала искать книги Хармса. А их не было.

Их начали печатать только в 90-е. 

Я сразу купила стихи для детей. Большая красочная книга. Сын на ней вырос.  На похождениях Ивана Топорыжкина и его пуделя. 

А когда сын вырос, он подарил мне отличный трёхтомник Хармса. И я стала читать Хармса с чувством, с толком, с расстановкой. 

Потом с удивлением узнала, что большинство литературных анекдотов написал вовсе не Хармс, а сотрудники редакции журнала «Пионер» — книжный график Наталья Доброхотова-Майкова и художник-нонконформист Владимир Пятницкий.

Эта новость не умалила в моих глазах достоинства писателя. Писателя сложного и неоднозначного. 

Я не все произведения Хармса понимаю, скажу честно. 

Но то, что понимаю, странным образом  ложится мне на сердце каким-то развесёлым дыбом и приятным сознанием поперечного мышления. Ой, вот не надо спрашивать меня, что такое сознание поперёк и дыбом… 

Я не знаю. Я чувствую!

И ещё я чувствую, что Хармса нельзя читать вслух и уж тем более экранизировать. Это невозможно! Текст Хармса, прочитанный вслух, превращается в галиматью. Хотя покушений на него было предостаточно. 

Из всего увиденного и услышанного мне не понравилось ничего. 

Но вот недавно…

Недавно ютуб одарил меня записью фрагмента концерта Сергея Юрского. Юрский читал Хармса. Превосходно!

Ну и под занавес. 

Замечательный клип группы «Отава Ё». 

Зима, Петербург, Фонтанный дом, дворники. 

И Даниил Хармс.