Кому на Руси жить хорошо?

Я думаю – Мёртвым душам. 

Большую букву я написала не из уважения к этому племени, а из констатации факта – их много. 

Их очень много. 

И они у руля.

Тётушка уходит. 

У неё начались боли и мы вызвали врача из платного медицинского центра. Врач рекомендовал инъекции трамадола. Серьёзный препарат. И купить его можно исключительно по рецепту, выписанному исключительно врачом нашей государственной, самой гуманной и бесплатной медицины в мире. 

Потому что врач из платного медцентра лечить может, лекарства назначить может, больничный дать может, а вот трамадол выписать не может. Ибо платный врач, пособник капитализма, наверняка выпишет его наркоману обдолбанному. А врач из государственного и бесплатного мед. учреждения – только страждущему умирающему больному.

Хорошо, подумала я, и на следующее утро стала звонить в нашу медико-санитарную часть 38 по телефону вызова врача на дом. Мужской голос  доложил, что я позвонила в «мэсэче 38», так он почему-то проговорил аббревиатуру МСЧ-38, и предложил подождать ответа. 

Я ждала час. 

Я поставила чайник, я сделала кофе, я выпила кофе… 

Мэсэче не отвечало. 

Я почему-то не удивилась и позвонила сестре, которая живет недалеко от нашей медсанчасти. 

В это время сестра в универсаме покупала продукты для своей знакомой. Знакомая, одинокая женщина, после тяжелой онкологической операции и жёсткой «химии» с трудом ходит, и сестра ей помогает. 

Я попросила сестру сбегать в медсанчасть ногами и вызвать врача  голосом. Лично. В окне регистратуры. 

Хорошо, сказала сестра и побежала в государственное медицинское учреждение. И позвонила мне оттуда, спросив, по какому телефону я звонила. Я назвала номер, по которому два месяца назад вызвала участкового тётушке. Сестра доложила, что в окне регистратуры висит объявление «Вызов врача на дом осуществляется только по номеру телефона…» и указан номер. Ни единой цифрой не совпадающий с моим.

Надо же, заволновалась я, кто бы знал, я целый час угрохала на этот мартышкин труд… 

 - Не переживай, - успокоила меня сестра, - тут все равно никого нет, и телефон надрывается как подорванный.

И сестра отключилась. 

А дальше произошло следующее. 

Сестра дождалась администратора и попросила записать вызов участкового врача. Оказалось, что участковый на больничном, а вообще, врачей нет,  по домам они не ходят, поэтому если вам надо – вы сами и идите. Берите документы умирающего человека и идите к кому-нибудь, вот вам талон. 

Сестра позвонила мне.

Я быстро собрала все тётушкины документы, включая результаты последних анализов, и отправила  брата в медсанчасть. 

Сама осталась с тётушкой, стонущей от боли.

Брат умчался на такси, отдал папку с документами сестре, она побежала с талоном в кабинет, вход в который был скрыт за баррикадой живой очереди больных горожан.

Сестра поняла, что талон в этой раздраженной реке человеческих страданий никакого значения не имеет. 

Путём неимоверных усилий и личного знакомства она пробилась в кабинет врача, который, изучив медицинские документы тётушки, заявил, что по указанному диагнозу он трамадол выписать не может, поэтому идите домой и обследуйте бабушку более тщательно. А потом приходите. С другим диагнозом.

 Сестра взвыла и заявила, что бабушке 94 года, и она умирает, и её не обследовать надо, а облегчить предсмертные страдания! 

Врач задумался и предложил выписать трамадол в капсулах. Сестра  изумилась и спросила, почему в капсулах, она ведь их проглотить не сможет? 

Мёртвая врачебная душа опять задумалась и, скрипя мозгами и пером, выписала рецепт на инъекции.

С драгоценной бумажкой сестра бросилась в другие кабинеты за круглой печатью, за подписью заведующего. Потом аптека. Потом такси, квартира, укол и тётушка облегченно засыпает. 

Измученное тело успокаивается. 

Мы дружно переводим дух. Мы молодцы. Втроём мы быстро сориентировались на местности и правильно провели военные действия. Очередной бой с мёртвыми душами. За право получить от государства несколько грамм сострадания для болящего человека. Человека, который 45 лет своей жизни верой и правдой государству служил. И теперь не просит ничего кроме ампулы, несущей облегчение.

По странной иронии судьбы я в эти дни посмотрела новый сериал Григория Константинопольского «Мёртвые души». Увидеть его пока можно только  за деньги на ivi.ru 

Фильм поставлен по мотивам бессмертного произведения Гоголя. 

Мотивы остались прежние, как и герои, а вот место действия перенесено в Россию ХХI века. И согласно новым реалиям Чичиков не скупает мёртвые души у провинциальных помещиков, а продаёт места захоронений. На престижных московских кладбищах. Рядом с великими. С ВВП, с Шойгу, с Фёдором Бондарчуком и даже с Навальным. Да с кем хотите рядом лежать будете! Только деньги платите.

Вообще, я не люблю, когда произведения наших классиков экранизируют в современной реальности. Я и театральные постановки, где герои Чехова в джинсах по сцене бегают, не люблю. Но фильм Константинопольского – редкое исключение. Диалоги, написанные режиссером, гоголевскому тексту не уступают. Актёры играют великолепно. 

Евгений Цыганов в роли Чичикова.  Дмитрий Дюжев – Манилов, Тимофей Трибунцев играет Ноздрёва, Елена Коренева – Коробочку. 

В «Мёртвых душах» сыграл одну из своих последних ролей Сергей Колтаков. Собственно, именно из-за этого актёра я и стала смотреть  сериал. И я не разочаровалась. 

Это очень смешно. И страшно. И Гоголь бессмертен. 

И Птица Тройка, выпорхнув из-под его лёгкого пера, вот уже 200 лет несётся по бескрайним российским просторам. 

И Мёртвые души, плодясь и размножаясь, продолжают своё победное шествие. Потому что им на Руси жить хорошо...

Текст украсили иллюстрации  художника Сергея Чайкуна к юбилейному изданию поэмы «Мёртвые души»