Отрада для души

Вообще-то я не собиралась писать о том, как провела в Питере праздничные дни. Потому что провела я их тихо, мирно, по-семейному.  Отрада для души, да и только!

Но все вокруг так интересуются, как я их провела, а главное, как  Матильда их провела, что я решила об этом написать.

 А так как фотографий я никаких не привезла, то решила украсить текст тем, что есть. Сейчас перед глазами. 

Перед глазами за окном детский сад в ослепительных фонарях и кедр, с которого с грохотом слетели вороны. У них там гнездо. 

Начинается оттепель.

А позавчера был страшный холод. 

Я пошла на станцию пешком, как полярник Амундсен, проваливаясь в сугробы и отплевываясь от колючего ветра со снегом.

В Питер я поехала на электропоезде повышенной комфортности Ласточка. 

У Ласточки большие окна и плавный бесшумный ход. 

Мимо пролетали леса царя Берендея, огромные сосны в снегу и метель. Белый залив сливался с белым небом и я воображала, что еду в никуда. Из ниоткуда. Что я вообще на другой планете. И сижу не в электричке,  а в салоне звездолета! 

У меня бывают такие фантазии. 

И если мы вдруг остановимся, и нас заметет пурга, и все начнут паниковать и ругаться, мне будет хорошо! 

Потому что у меня есть ридикюль, а в ридикюле лежат два тома Шукшина и бутылочка коньяка. Подарок свату на праздник. 

Это – святое, это неприкосновенно, но в случае очень Чрезвычайной Ситуации всегда можно отхлебнув коньячку, почитать рассказы Василия Макаровича. Таким образом скоротать время и поддержать свое душевное равновесие!

Шукшин появился не случайно. После ревизии всех оставшихся мне в наследство книг, я увидела, что некоторые классики имеются у меня в двойном и даже в тройном виде. Я теперь решительно раздариваю их друзьям, но друзья сопротивляются, ссылаясь на нехватку в квартире мест для классиков.

Сват не устоял перед моей решительностью. Тем более томов всего два. Немного-то и места займут.

В Петербурге было ужасно холодно, ветрено, а под ногами месилась снежная каша.

 Поэтому в грузинском ресторанчике мы сидели долго и счастливо, объедаясь любимой грузинской едой.

И уже поздно вечером мы, как колобки,  покатились в разные стороны. Дети к себе домой, а я к сватам. Продолжать вечеринку. Здесь необходимо отметить, что дети у нас совершенно безалкогольные. Поэтому мы сильно не усердствовали. 

Да мы и дома не усердствовали, потому что у нас со сватами оказалось столько общего в мировоззрении, словно мы родственники не по случайности, а по крови. В частности, мы любители больше говорить о коньяке, чем его пить. 

И мы сидели, разговаривали, и смотрели старые фотографии, и я думала, какое счастье привалило мне! Мне невероятно повезло с новыми родственниками! А ведь могло быть всякое…И жила бы я с этим всяким, не в силах что-то исправить и не в состоянии смириться…

На следующий день в Питере было ещё холоднее. Запланированное гулянье по любимым питерским местам пришлось отложить. Мы встретились с сыном на Невском и бодро рванули в ближайшее кафе Буше согреваться горячим кофе.

И мы сидели и разговаривали. И я думала, какое счастье вот так сидеть и разговаривать с взрослым сыном! И видеть, что ему интересно со мной, что ему интересны мои мысли и мои рассуждения.

Моя мечта найти в сыне единомышленника, человека, разделяющего мои убеждения, стала сбываться. 

Я долго и терпеливо ждала. Никогда не навязывала, не внушала, не агитировала. Я просто жила, не скрывая от него своих проблем, радостей, взлетов и падений. Мы всегда были друзьями, но раньше я видела в его отношении к себе только почтительную сыновнюю любовь, результат воспитания. А теперь я чувствую его неподдельный интерес к моему миру, к моим увлечениям. Я интересна ему как личность! 

И он проводил меня до электрички, и мы  ещё стояли на вокзале, обсуждая одну цитату из Библии. И каждое слово было взвешенным и точным, потому что времени было мало. А вокруг толпились замерзшие люди. Ожидающие, жующие, покупающие, звонящие. Огромный гудящий холодный мир!

Момент счастья? Да.

Однажды много лет назад, я ехала в троллейбусе со знакомым священником и рассказывала ему о своём горе, а он слушал и отвечал. И для меня исчезло всё. Троллейбус. Пассажиры. Давка. Остановки. Я только слышала его голос. И боялась пропустить слово.

Когда я была молодой и наивной дурой, я думала, что на такие темы можно говорить только в церкви, или в  каком-нибудь другом серьёзном месте. Но только не среди толпы безразличных людей. В троллейбусной давке или на вокзале. Это кощунство, думала я пафосно.

А теперь я понимаю, что неважно, где говорить. Важно с кем говорить. Важно слышать друг друга и отвечать. 

И вот я приехала домой и осторожно зашла в квартиру, боясь сразу вляпаться в лужу имени кошки Матильды.

Матильда сидела в коридоре и смотрела на меня спокойно и сонно. Словно я и не уезжала на два дня. Словно вообще ничего не случилось. И таки да! Ничего не случилось!

Эта хитрая кошка спокойно обошлась двумя своими горшками, да и скучно ей, видимо, не было.

Правда остаток дня она ходила за мной по пятам. А когда я, изрядно замерзнув в дороге, завалилась на диван под тёплое одеяло, она намертво припала к моим ногам. Впрочем, как обычно.

Отсюда мораль.

Не так несчастна Матильда, как я о ней думала.

Не столько я пью коньяка, сколько об этом говорю.

Нет такой силы, которая может помешать людям встречаться, говорить, любить друг друга. 

Всё в наших руках! 

Все моменты счастья!