irina_sbor (irina_sbor) wrote,
irina_sbor
irina_sbor

Categories:

«Жизнь Анны Петровны». От автора

Жизнь Анны Петровны это, конечно, не жизнь Клима Самгина.
И историческая поступь великой империи никак не прослеживается в судьбе одинокой и немолодой женщины.
Однако,  факты её биографии позволяют судить о настроениях и атмосфере 21 века, которые как вода в паровом котле кипят… кипят…кипят…





Всякий человек, занимающийся сочинительством, знает, что иногда герои его сочинений, плоды безудержной фантазии и строгого ума, начинают вести свою собственную жизнь и требуют от автора «продолжения банкета».
Причем так, как они сами того пожелают.
Ситуация совершенно фантастическая, неправдоподобная, однако, такая же реальная, как береза, растущая у меня за окном.
Я помню, как на заре моих графоманских поползновений, герои одного  слюнявого рассказа про любовь, вместо того чтобы слиться в экстазе страсти неземной, рассобачились друг с другом и разбежались в разные стороны.
Самостоятельно.
Без моего желания и повеления.
Мне оставалось только быстро-быстро описать эту безумную сцену, чтобы рассказ не остался без финала.
Я помню своё потрясение.
Разве так бывает, думала я удручённо, и не признак  ли это моего умственного помешательства?
Оказалось, не признак. Оказалось, так бывает.
Мне очень нравятся  рассуждения Стивена Кинга  о писательстве и о героях книг, которые диктуют свою волю автору.
Это странный процесс, природу которого понять, на мой взгляд, невозможно… Надо с этим просто согласиться.
Так совпало, что моё сегодняшнее «погружение» в творчество Пелевина «зависло» на романе «t», в котором весьма затейливо и витиевато  описываются отношения автора и героя, выдуманного им.
Отношения полны великого драматизма! Творец пытается расстаться со своим творением, отправляя его в небытие, однако, творение яростно сопротивляется и силой собственной воли восстанавливает и себя и окружающий  мир.
В этих странных диалогах, разговорах сочинителя и его фантазии есть определённая опасность заиграться…и забыться.
Поэтому  увлекаться не стоит, но позволить себе кое-что можно.
Например, рассказать о моих отношениях с Анной Петровной.

Анна Петровна родилась совершенно случайно. Мгновенно. Без большой подготовительной работы. И без малой тоже.
Просто в одно прекрасное утро она так нагло и бесцеремонно полезла на белый лист компьютерного бумагоэкрана,  что мне ничего не оставалось делать, как пулемётной очередью клавиатуры описать её бессонницу.
Вот уж интересное дело, думала я про себя. Вот уж тема для нетленки! Нет бы что эпохальное!
Раздумья  судьбе Родины, к примеру. Или  размышления о расстановке сил на политическом Олимпе.
Вот это красиво, философски умудрёно и навеки шедеврально!
А тут.
Бессонница. Какой-то совершенно незнакомой мне мадам и её кошки.
Но Анна Петровна была так назойлива, что я подумала – да и пусть живет!
В конце концов сидит себе тихо, кушать не просит, пока я компьютер не включу.
После с истории с жертвой красоты и лаймовкой я поняла, что Анна Петровна начинает злоупотреблять моим ангельским терпением и чего-то хочет ещё!
- Помилуйте, - сказала я неизвестно кому, - помилуйте! Что же мне начать описывать её преподавательскую деятельность? Как она экзамены принимает?
Вот тогда и состоялся этот эпохальный разговор.





 - Мне не  нравится, что ты описываешь какие-то дурацкие происшествия моей жизни – безапелляционно заявил мне плод моих же фантазий.
Анна Петровна решительно зашла в мою комнату и плюхнулась в кресло.
Я оторопела и пошла в наступление.
- И мне не нравится всё это. И  бессонница, и водка в банке. Мне вообще многое в тебе не нравится, если уж по-честному. Дурацкий ты персонаж, Петровна!
- На себя посмотри сначала! – Анна Петрова нахмурила брови, а потом презрительно сощурила глаза. -  И что, например, тебя раздражает?
- Что куришь раздражает!
- Радуйся, что не матерюсь!
- Что коньяк в одиночку пьешь, один шаг до алкоголизма!
- Радуйся, что не матерюсь!
- Вот заладила… да ты и не можешь материться…Не допущу! – я постаралась придать своему голосу грозный оттенок.
- Ой, да ладно орать-то!
Иногда выражения этой дамы с высшим образованием и с высшим опытом работы напоминают мне… не буду говорить, кого напоминают.
Анна Петровна по-хозяйски устроилась с ногами в моем любимом кресле и вытащила сигарету из моей же пачки.
- Может тебе и коньячку? – съехидничала я.
- А есть?
- А нет! Для тебя – нет!
- Жопа, - интеллигентно заметила Анна Петровна.
- Кто? Я?!
- Ну не я же! Вообще-то я к тебе не ругаться пришла. Я к тебе по делу.
Я постаралась сделать самую презрительную гримасу, на какую были способны мои лицевые мышцы.
- Ты ко мне по делу? Какие у тебя со мной могут быть дела? Я сочиняю – ты исполняешь. Всё!
- Нет, не всё. Я больше твои идиотские сочинения исполнять не буду. Я протестую. Почему я живу одна? Почему в моём окружении только два мужика и те дебилы? Я требую счастья в личной жизни! Ты должна сочинить мне мужчину моей мечты. Это моё требование.
Я встала. Пошла за коньяком и бокалами. Налила два. По сто. Нет, по двести.
И максимально ласковым тоном сказала.
- Аня, детка, где же я возьму тебе мужчину твоей мечты? В твоем…не пионерском давно возрасте и с твоими запросами мечтать о мужчине ... да еще идеальном…Не  родился еще такой мужчина, понимаешь?
Анна Петровна посмотрела на меня глазами, полными слез. Натуральных. Не лживых. Я в этом разбираюсь.
- Анечка, да наплюй ты на это! Нашла об чём печалиться! Да жизнь прекрасна и без мужиков…
- Ты не поняла! Я тебе ещё раз повторю, – Анна Петровна уже не плакала, а заливалась гневом как помидор соком. – Я тебе ещё раз повторю. Я не собираюсь больше, как говорят студенты, тусоваться с этим придурками. Или ты пишешь мне любовную линию. Или…
- Что или? – ласково спросила я, а про себя подумала, вот как плющит-то тётеньку, серьёзно, аж не по себе становится.
- Или я покончу жизнь самоубийством. У тебя на глазах.
- Это невозможно.
- Возможно. Вспомни тот слюнявый рассказ. Что сделали герои? Разбежались. Против твоей воли? Против. И ты что делала? Сидела и писала их ругань. Вместо большого человеческого счастья.
Мы выпили по сто.
Или по двести?
Не помню.
- Хорошо. Уговорила. Я дам тебе мужчину твоей мечты. Но…видишь ли, в чём дело…
Я искусственно затянула паузу, чтобы придать большего значения своим словам. Анна Петровна клюнула.
Наивняк, беззлобно подумала я про себя. Всё-таки, люблю я свои фантазии. Хоть они и придурковатые!
-  В чём? Чего молчишь? Говори!
- Дело в том, что с твоим мировоззрением старого холостяка ни один, даже самый идеальный мужчина не сольется в экстазе.
Анна Петровна поперхнулась коньяком.
- В каком смысле?
- В прямом. Ты же отфутболишь любого мужика! Из вредности, кстати, отфутболишь, а не по уважительной причине. А мне зачем стараться? Человека зря сочинять, беспокоить, он влюбится в тебя, ты его бортанёшь, а он потом, вот так же как ты сейчас, являться ко мне будет…сатисфакции требовать…Нет уж, увольте! Надоели вы мне. Я, может быть, вообще перестану сочинительством заниматься. Я вот возьму и запишусь на курсы кружевоплетения. На коклюшках. Да. Это  гораздо практичнее, чем всякие слюнявые любовные истории сочинять. Наплету кружевных воротничков, салфеток на столик, поставлю семь слоников на кружевную салфеточку…


Я говорила свой монолог, глядя в пространство. Мечтательно так. Как бы  пребывая в нирване собственного счастья.
Анна Петровна внимательно следила за моим лицом.
В этих дамских игрищах, с целью понять, что скрывает противник и в каком месте врёт, есть, конечно, своя прелесть….
Анна Петровна глубоко затянулась сигаретой и пуская дым в потолок равнодушно промолвила:
- Всё сказала? А теперь меня слушай. Я эти твои коклюшкины сказки слышу  первый и, надеюсь, последний раз. Хочешь поблажить -  найди другие уши. А мне, будь любезна, сочини красивую любовную историю, а уж как её закончить…Я сама знаю!


Каково?!?
Мне, автору, этот …плод фантазии, эта тень мироздания, этот сгусток невещественной материи указывает, что надо делать!
Я задумалась…
Ну ладно, сделала вид, что задумалась.
Я всё знала, ещё до того, как началась эта фантасмагория.
Детали, конечно, были мне не известны, но финальную фразу я знала давно.
- Хрен с тобой. Будь по-твоему. Широкую общественность я не шокирую любовными страданиями пятидесятилетней бабёнки с мешками под глазами, – я не могла не пнуть, слегка так... пнуть. – Меня читают-то два с половиной рудокопа. Они как-нибудь переживут твою опупею. Иди уже. Джульетта. Жди своего Ромео.

Вот так.
Вот так и началась нетленка о жизни Анны Петровны.
Надеюсь, мои рудокопы не будут на меня обижаться.
Они ведь всё поняли.
Они поняли, что я в этой странной истории совершенно ни при чём!
в тексте были использованы рисунки Ольги Громовой.


Tags: жизнь Анны Петровны
Subscribe
promo irina_sbor july 13, 2021 19:25 120
Buy for 10 tokens
Когда они уволили нашего директора, я молчала. Считала, что вмешиваться в эти проблемы мне не стоит. Ради общего благородного дела, которое мы делали. Нет, конечно, я была сильно возмущена, потому что увольнение было несправедливым, вопиющим по наглости, бессмысленным по содержанию. Но…
  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 25 comments