Большой Пулковский радиотелескоп.
Уныло колышутся порванные провода, трава вразнос.
Осколки былого величия.

В Пулковской я была несколько раз.
В 90-е обсерватория начала проводить экскурсии для любопытствующих граждан, и нам два часа какой-то совершенно беззаветно влюбленный в астрономию дядька рассказывал о работе обсерватории, о звездах…
И я помню, что слушала его, открыв рот. О былом величии, о совершенно уникальном товариществе ученых.
Они жили в Пулковской семьями, и жизнь их была вся подчинена служению науке. Вечерами на этой Пулковской высоте не зажигали уличных фонарей, да их и не было, и работа продолжалась в павильонах с раздвижными колпаками. В наблюдениях за звездным небом. В бесконечных разговорах, спорах и открытиях.

И вот прошли годы.
Заявки принимаются по телефону, несколько часов по определённым дням. И надо иметь железное терпение, чтобы дозвонится в указанный промежуток времени.
Разнообразную.
В том числе и экскурсионную. Берут за это деньги. Приглашают людей к себе в гости и, как старая, ленивая и равнодушная хозяйка, показывают свои владения, не подумав навести в них порядок.

Нет, фасад учреждения, следуя нашим национальным традициям хорош!
Вступая в тенистый, старинный парк с аккуратно подстриженной травой, чистыми дорожками, упираешься взглядом в чрезвычайно красивое здание гостиницы, с вазонами и колоннами.
Что-то южное, праздничное, безмятежное охватывает человека, попадающее в это царство зелени.

Деревья здесь растут вольно.
Никто не ломает им ветви, придавая обрубленный вид.
Природный простор, мощная зелень, тишина, безветрие.
На Пулковской высоте свой особенный удивительный микроклимат. Здесь чаще светит солнце. Здесь чистый воздух и поют неведомые птицы. За пафосным зданием гостиницы находится строгое свежепокрашенное главное здание обсерватории.

Но он совсем не умеет проводить экскурсии!
Это ведь тоже уметь надо. Говорить громко, увлечь трудящихся души своей прекрасными порывами. Понимая, что перед тобой обычные обыватели, не грузить их научной информацией.
Мне стало скучно бродить кругами в двух залах астрономического музея, и я пошла в самостоятельное плавание.
Это точка прохождения пулковского меридиана.
Вокруг святыни папаня с сыном устроили догонялки. Сыну, как и мне, стало скучно и он завыл. Папаня бросился его развлекать.

Мне, так же как маленькому мальчику отчаянно хотелось побегать кругами, но я сдерживала чувства.
Головы великих не одобряют такого поведения!
Это ясно читается на недовольном царском лице…Да и лицо Струве как-то…не оптимистично.

Потеряв всякую надежду понять научные объяснения молодого аспиранта, я бессмысленно рассматривала серьезные экспонаты, заглядывала в углы со всяким хламом, удивляясь, что даже в этом святом месте, под взорами Ньютона, Коперника вполне себе спокойно уживаются скопления старых, и, видимо, очень нужных в хозяйстве вещей.
Потом мы долго искали тётеньку с ключом, которая открыла дверь, обклеенную обоями. На обоях был рисунок ночного звездного неба, а за дверью – лестница в это самое небо.


Разруха. В мозгах.
Потому что чистый пол и отсутствие хлама – это порядок в голове и доказательство бытия человека разумного.
Потом мы пошли к Большому Пулковскому радиотелескопу.

Павильон большого пулковского рефрактора.
Действующий.
К нему не заросла учёная тропа.

А вот здание специальной асторфизической обсерватории.
Действующей.
Здание помпезно, величаво и со следами былой красоты. Вот здание гостиницы пребывает почему-то в настоящей красоте, а здание обсерватории – в былой…

А вот и площадка Большого Пулковского радиотелескопа.
Глядя на это хочется упасть и разрыдаться…

Это, что какой-то новый эпатирующий сознание трэш?
Экскурсионный маршрут по убогости и разрухе основной астрономической обсерватории Российской академии наук?
С целью разбудить спящее сознание обывателей? Вызвать состояние глубокого когнитивного диссонанса?
И исчезнет всё. Наука, история, слава, память.
Поэтому мы не говорим о будущем, не обсуждаем его, не спорим о путях его развития.
Мы обмусоливаем прошлое, пытаемся в очередной раз перебрать его старые истлевшие косточки.
Хорошо. Так давайте это прошлое уважать, беречь, смахивать с него пыль и счищать ржавчину.

Руками не трогать - это наше всё.
Мы не трогаем руками.
Мы не притронемся руками, даже когда всё будет рассыпаться и разваливаться у нас на глазах. Нам некогда.
Мы идем другим путём. Курсом на снижение.
Journal information